«Я не верила, говорила: “Мам, очнись!”»

22-летняя Наталья сидит на кухне в скромной съемной квартире. Она работает на молочном комбинате и сама оплачивает жилье в Белгороде — в ее семье не осталось близких, которые могли бы помочь ей: только сестра Марина — всего на два года старше, — которая также осталась сиротой.

«Очень сложно осознавать, что ты находишься один: без дома и без родителей. Такое ощущение, что ты какой-то бомж», — так Наталья описывает свою жизнь после начала спецоперации.

Шестого мая 2024 года Наталья потеряла мать — 46-летнюю Елену Пономаренко. В тот день сотрудница предприятия «Агро-Белогорье» ехала на корпоративном автобусе на работу. Две маршрутки попали под атаку украинских дронов — 42 человека получили ранения, а семь скончались на месте. Тело Елены нашли последним.

Наталья рассказывает, что на поиски ее матери ушел целый день. Несмотря на то, что в списке погибших Елена появилась еще днем, ни в одной из больниц родственники не смогли ее найти. Ближе к ночи военные вывезли тело погибшей в безопасное место для опознания. Прямо у объездной дороги тело переложили в «газель» ритуальных служб — здесь Наталья с сестрой впервые увидели мертвую маму.

«Мама-героиня» и «влюбленный в землю»

Елена воспитывала двух дочерей одна: ее муж погиб, когда дети были совсем маленькими, утонул в колодце. Наталья говорит, что всегда восхищалась силой своей «мамы-героини».

Семья жила в Березовке, Елена работала на предприятии, а параллельно, за небольшие деньги, помогала односельчанам ухаживать за огородами, хотя у нее и самой был участок.

Одна из таких подработок закончилась гражданским браком. Владелец, возможно, самого крупного хозяйства в Березовке величиной в почти 5 гектаров Константин Лопаткин нанял Елену в 2011 году. Со временем они сблизились, а спустя несколько месяцев — съехались.

Детей не смущала разница в возрасте мамы и отчима — 27 лет, — но, как признается Наталья, они ревновали маму к Константину. Старшая сестра Марина никак не могла привыкнуть к тому, что у нее появился отчим, но младшая сблизилась с «дядей Костей» гораздо быстрее: «Я очень быстро привыкаю к человеку, если меня подкупают конфетами. И меня подкупили».

Несмотря на теплые отношения, ссоры в семье все-таки происходили: из-за огорода. Наталья не была готова к таким масштабам — вместе с Еленой и Константином они обрабатывали тысячи грядок с томатами, перцами, огурцами, картофелем и ягодами. А кроме того, следили за домашним скотом.

«На всю жизнь влюбленный в землю», — так озаглавили статью о Константине в местной газете. После окончания университета в Казахстане мужчина работал агрономом. В юности он переехал из Астрахани в Алматы, завел здесь две семьи и огороды. Когда дети выросли, он вернулся в Россию — в Борисовский район Белгородской области, где купил небольшой дом и два участка под засадку.

Жизнь в приграничье

Жизнь в нескольких километрах от границы после 24 февраля 2022-го казалась Наталье непростой, но ей хотелось быть поближе к «родной земле». После совершеннолетия она уехала в Белгород и с началом спецоперации хотела перевезти сюда и родителей. Оба отказывались: Константин из-за огорода, а Елена — из-за работы на «Агро-Белогорье». По словам Натальи, работа матери на предприятии «кормила семью».

Испугаться Елена все же успела. «Агро-Белогорье» довольно часто попадало под обстрелы — в один из таких дней «прилетело» в цех, где работала мама Натальи. Тогда она не успела доехать до работы: во время атаки находилась в рабочей маршрутке. «На первый раз она смогла обмануть свою судьбу, а на второй — нет», — позже, уже после похорон, заметит родная сестра Елены.

На сегодняшний день так и не ясно, как именно погибла Елена Пономаренко. Дочь рассказывает, что в «112» родным сказали, якобы их мать была «приманкой»: пока остальные тела доставали и переносили в машины скорой помощи, дрон висел над женщиной, которая все это время лежала в траве, — не ясно, живая или мертвая.

Следователи же заявили, что маму Натальи и Марины просто «забыли», поэтому ее тело привезли родным в последнюю очередь. В заключении о смерти при этом указано «осколок попал в сердце» (есть в распоряжении редакции).

«Финансово я вам помочь не смогу, но овощами!»

Марина и Наталья были шокированы смертью мамы, которая оставалась последней кровной родственницей для девочек — самым близким человеком. «[После ее смерти] на меня без слез было невозможно смотреть», — рассказывает Наталья, при этом отмечает, что сестра держалась гораздо лучше.

Им обеим предстояло придумать, как жить дальше: все, что у них осталось, — маленький дом в Березовке, в котором уже давно никто не жил, а все их и мамины вещи лежали у Константина. Сестрам казалось, что так как юридически и кровно они со своим «отчимом» не связаны, на этом их общение закончится.

Константин же, чья семья осталась в Казахстане, очень тяжело перенес смерть гражданской жены. Но предложения семьи уехать в Алматы отвергал: переживал за хозяйство. Наталья с грустью говорит о том, что после гибели мамы огород начал зарастать, а козу, которую пара держала, потому что мужчина любил с утра выпить стакан молока, пришлось зарезать. Дочерям соседи рассказывали, что после трагедии он часто плакал.

Переживать горе ему помогали падчерицы: он сам сказал им, что не бросит девушек после смерти их матери. «Финансово я вам помочь не смогу, но овощами!» — вспоминает слова Константина Наталья.

Так семья и жила следующие пару месяцев после смерти Елены. Девушкам на бронемашине иногда удавалось доехать до Березовки, а сам Константин приезжал в областной центр на ярмарки, где продавал урожай.

Преступление без наказания

24 июля Константин Лопаткин уехал из Березовки в Белгород торговать урожаем. Он выезжал в четыре утра, чтобы не попасть под обстрелы. Ярмарка прошла как обычно: в летний сезон пенсионеру удавалось заработать 7–10 тысяч рублей в день. После работы он заехал к падчерице Марине, чтобы передать овощи. Через полчаса, по дороге домой, белая «Нива» Константина столкнулась с танком. Мужчина погиб на месте, якобы от «разрыва сердца», как написано в заключении о смерти. Наталья узнала о трагедии от сестры спустя час после случившегося.

Как писали в СМИ, танк переехал «Ниву», двигавшуюся по главной дороге, не уступив ей путь, как того требуют правила дорожного движения, а затем остановился в ста метрах от машины. Очевидцы сообщали, что экипаж танка «находился в невменяемом состоянии и смеялся в лицо».

Наталья отмечает, что, приехав в участок, родным удалось встретиться с мужчиной в военной форме, который как раз проходил тесты на содержание алкоголя и наркотиков в крови, — об их результатах родным не сообщали, да и уголовное дело, как говорит Наталья, до сих пор не заведено. Человек, который оказался в полиции, был в веселом настроении и смеялся.

Кто должен понести ответственность, пока действительно непонятно (и вряд ли станет понятнее в будущем: в полиции Наталье намекнули, что «дело замнут»). Как рассказывает падчерица Константина, спустя время в селе появились слухи о другом человеке, который на самом деле мог находиться в водительском кресле танка.

Якобы он сам нередко хвастался односельчанам, что в резонансном березовском ДТП принимал участие именно он. После того как Наталья узнала об этом, она нашла профиль ВКонтакте предполагаемого преступника и написала ему. На ее вопрос о том, знакомы ли ему фамилия и имя человека, чьи данные ей дали в участке (как предполагаемого водителя), он ответил утвердительно: «Где-то видел эту фамилию, но лично не знаком» (есть в распоряжении редакции). Наталье также удалось опросить свидетелей ДТП и людей, которые общались с молодым человеком после произошедшего. Они утверждают, что именно он вел танк. «Версия такова, что, возможно, кто-то из них был пьян, и, скорее всего, они поменялись», — заключает Наталья. — Я очень надеюсь, что кто-то из них поможет нам. Чтобы мы узнали правду… Хочется знать правду, бороться за справедливость».

Ни родных, ни дома

Наталья с поникшими глазами рассказывает о том, что их с сестрой дом в Березовке остался без хозяев: за ним некому присматривать, ехать туда очень опасно. Сама она очень хотела бы купить частный дом, но уверена, что одна она уход за ним не потянет, поэтому сейчас девушка мечтает о семье и переезде. Но совсем не из Белгородской области:

«Мне хочется сесть за руль и уехать в Березовку, туда, где мой родной дом. Мне очень хочется вернуться туда… Но присутствует осознание, что у тебя больше ничего нет, тебя там не держит ни-че-го».

За последние месяцы Наталья и ее сестра лишились матери; отчима, который оставался их «самым близким человеком», и «родной земли». «Чуть что случится — нам некуда возвращаться. Надежда у меня только на себя», — говорит Наталья.